Рандеву с Валтасаром - Страница 90

— Исчез Карлос Казарес, — сказал он, — мы его ищем весь день по всему городу. И нигде не можем найти…

МОСКВА. 25 ИЮНЯ

Потапов получил сообщение о смерти Альваро Бискарги вечером двадцать третьего июня. Но именно в этот день утром он встретился с начальником управления собственной безопасности ФСБ генералом Ореховым. И именно в этот день он узнал несколько неприятных фактов, о которых обязан был знать заранее.

В Федеральной службе безопасности, как и в любом другом учреждении, были свои интриги и свои подковерные игры. Ни для кого не было секретом, что уже второй год первый заместитель директора ФСБ Городцов пытался прибрать к рукам управление Орехова, традиционно курируемое лично директором ФСБ, или хотя бы сократить часть функций столь важного управления, передав эти полномочия своим оперативникам. Ни для кого не было секретом, что именно на сотрудников Городцова падала большая часть обвинений в коррумпированности, в незаконных методах ведения уголовных дел и в явно неправомочных, зачастую незаконных действиях оперативников. Управление собственной безопасности, своего рода «контрразведка в контрразведке» занималась выявлением подобных фактов, и отношения между Городцовым и Ореховым давно и серьезно были испорчены. Однако Орехов был профессионалом и никогда не стал бы обвинять своих коллег в незначительных нарушениях, понимая, что во время работы может случиться всякое. Вместе с тем просьба Потапова еще раз проверить все факты по «Литературному экспрессу» заставила Орехова более пристально заняться этим, поначалу казавшимся несерьезным, делом. И факты, которые ему удалось прояснить к двадцать пятому июня, были не слишком приятные для Городцова.

Сначала выяснилось, что жених Сильвии Треудел запрашивал визу более трех недель назад, однако отдел полковника Баширова, курировавший подобные вопросы, не поставил об этом в известность ни самого Потапова, ни его службы. Дальше — больше. Выяснилось, что полковник Баширов уже после начала операции вылетал в Таджикистан на один день, о чем не было проинформировано руководство ФСБ. Нигде легально не был отмечен этот выезд высокопоставленного сотрудника ФСБ в другую республику. Орехов пытался выяснить, чем именно занимался в Таджикистане полковник Баширов, и вскоре узнал, что он руководил арестом одного из наиболее опасных наемников, перешедших границу. Орехову и его людям не составило труда выяснить у пограничников, что этим человеком был некий Мирза. Проверка по компьютерному досье показала, что это бывший спецназовец Мирза Меликов, ушедший к непримиримой оппозиции много лет назад и теперь арестованный Башировым. Однако дотошные сотрудники Орехова выяснили интересный факт. В донесениях и сводках говорилось, что Меликов был убит во время задержания, тогда как старший лейтенант, руководивший пограничным отрядом, упрямо доказывал, что задержанный был жив, когда его увозил Баширов.

Все эти факты Орехов рассказал Потапову, добавив, что они уже начали расследование по всем делам Баширова, проверяются и его связи и все последние операции, к которым имел отношение его отдел.

Потапов слушал молча. Когда тот закончил, он коротко спросил:

— Вы полагаете, что операция с «Литературным экспрессом» находится под угрозой срыва?

— Не думаю, — ответил Орехов, — судя по всему, вашему Дронго действительно удалось разоблачить убийцу, и дело можно считать закрытым.

— Он так не считает, — возразил Потапов, — он полагает, что там был еще сообщник.

— Я читал вчерашние протоколы допросов, — сухо заметил Орехов, — там он как раз полагает, что встреча убийцы и его жертвы произошла случайно.

— Это он говорил на официальном допросе, — пояснил Потапов. — Вы не знаете Дронго, а я его хорошо знаю. Если он решил не говорить о своих сомнениях, значит, у него для этого были более чем веские основания. Не забывайте, что Хоромин — сотрудник Баширова. Именно Баширов рекомендовал его для поездки в Ганновер на встречу с Дронго.

— Кстати, Хоромин в своем донесении пишет, что срыв операции целиком на совести Дронго, поторопившегося со своими сенсационными разоблачениями и сорвавшего операцию по аресту Бискарги в Калининграде.

— Значит, у него были веские причины. На месте Хоромина я бы радовался, что убийца нейтрализован, а он вместо этого строчит донос.

— Он высказал свое мнение. Вы знаете мое отношение к Городцову и его методам работы. Но в данном случае мы обязаны верить нашему офицеру, а не частному эксперту.

— И тем не менее, я настаиваю на своей версии, — упрямо сказал Потапов. — Нам нужно проверить все действия отдела Баширова, связанные с «Литературным экспрессом». Ведь кто-то заранее знал о возможном появлении нашего эксперта в Португалии и попытался его убрать во время встречи с Планнингом.

— Планнинг — английский разведчик высокого класса. И англичане могли подстроить это покушение, чтобы сбить нас с толку, заставив искать «крота» в собственных рядах. Я думаю, что этот эпизод в Португалии нужно будет проверить еще не раз.

— Согласен. Но у нас мало времени. Они уже в Калининграде. Через неделю они будут в Санкт-Петербурге. И если мы не сумеем обеспечить нормальную встречу участников «Экспресса» с президентом, то, боюсь, я буду первым настаивать на отмене подобной встречи.

Орехов молчал. Он раздумывал над словами Потапова, словно пропуская их через себя. Затем мрачно сказал:

— Возможно, вы правы. Но мы обязаны все проверить еще раз. Что касается случая с женихом, я бы не стал квалифицировать этот эпизод как большую ошибку или небрежность. Молодой парень хочет приехать на несколько дней, чтобы сыграть свадьбу именно в Москве. По-моему, это естественно. Возможно, они проверили этого парня и не сочли нужным вам сообщать.